Поиск по творчеству и критике
Cлово "1939"
Входимость: 10. Размер: 4кб.
Входимость: 4. Размер: 81кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 10. Размер: 4кб.
Часть текста: № 23, с. 44. 9. Стенограмма творческого вечера Е. Чарушина 14 февраля 1939 года в Ленинградском доме писателя, с. 3. 10. Из записей Ю. А. Васнецова. Рукопись. 11. Стенограмма творческого вечера Е. И. Чарушина 14 февраля 1939 года в Ленинградском доме писателя, с. 4. 12. Стенограмма творческого вечера Е. И. Чарушина 14 февраля 1939 года в Ленинградском доме писателя, с. 12. 13. Стенограмма творческого вечера Е. И. Чарушина 14 февраля 1939 года в Ленинградском доме писателя, с. 6. 14. Е. Чарушин. Автобиографические наброски. Рукопись. 15. Стенограмма творческого вечера Е. И. Чарушина 14 февраля 1939 года в Ленинградском доме писателя. Выступление В. В. Лебедева, с. 15. 16. Стенограмма творческого вечера Е. И. Чарушина 14 февраля 1939 года в Ленинградском доме писателя, с. 10. 17. Шварц Е. Печатный Двор. — Искусство кино, 1962, № 9, с. 104. 18. Чарушин Е. Почему я стал художником. — Костер, 1946, № 4. 19. Чарушин Е. Моя работа. — Детская литература, 1935, № 6. 20. Стенограмма творческого вечера Е. И....
Входимость: 4. Размер: 81кб.
Часть текста: Часть 3. Все складывалось хорошо у Чарушина, и шутливые предсказания товарищей по Академии начинали сбываться. Но ему словно мало было. Почти в то же самое время, в 1929, а потом в 1930 году в печати начали появляться публикации его рассказов, и Чарушин, как вспоминали современники, стал приходить в детскую редакцию Ленгиза не только к Лебедеву, ведавшему художественной частью, но и к Самуилу Яковлевичу Маршаку, ведавшему частью литературной, и просиживал у него в тесной комнате, на знаменитом диванчике, на который можно было сесть, только отодвинув слегка стол. И Лебедев уже начинал хмуриться, посматривая на эти все затягивающиеся литературные сидения. Ревновал? Может быть, и ревновал, но главным было не то. Он убежден был, что художник обязан высказываться исключительно «средствами своего искусства... Он не мог простить Чарушину, что тот еще и пишет рассказы. Значит, он недостаточно одарен в своей области, если его тянет в соседнюю» 17 . Понимая своего ученика как художника (может быть, так, как тот сам себя не понимал), Лебедев оказался нечуток к нему как к человеку. В литературу Чарушина привели не неудовлетворенность собой или недоверие к себе как к художнику, и не жажда славы, и не желание утвердиться и здесь. Не подвижник, не фанатик, не честолюбец, жизнь свою он воспринимал цельно и не в силах был разделять на что-то главное (чему надо посвящать себя целиком) и не главное (без чего можно обойтись). Недаром в одной из своих поздних статей, объясняя ребятам, что такое родина, он писал: «А ведь родина — это и запах сосны и ели, и аромат полей, и поскрипывание снега под лыжами, и синее морозное небо, и воспоминание о варке ухи на берегу» 18 . Конечно, «главное» было — его труд художника и писателя. И это главное, конечно, отнимало значительную часть его мыслей, чувств и сил. Но и все остальное ему было нужно, ни от чего он не мог отказаться: и охота, и...