Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "А"

1. Кузнецов Э.: Звери и птицы Евгения Чарушина. Библиография.

Входимость: 1. Размер: 3кб.

Часть текста: Чарушин. — Литературная газета, 1940, № 5. П. Эттингер. Выставка ленинградских эстампов. — Детская литература, 1940, № 1—2. Замечательный подарок детям. — Дошкольное воспитание, 1944, № 3—4. Б. Летов. Детский писатель и художник. — В кн.: Е. Чарушин. Про больших и маленьких. М., 1953. С. Шиллегодский. Е. И. Чарушин — детский писатель. — В кн.: Ленинградские писатели — детям. Л., 1954. Л. Ванеева. Пропаганда творчества Е. И. Чарушина в детских библиотеках. Киров, 1958. Б. Денисов. Художник и писатель. — Дошкольное воспитание, 1959, № 9. Я. Чарнецкий, Э. Кузнецов. Е. И. Чарушин. Л., 1960. В. Силантьева. Е. Чарушин — художник и писатель. — Искусство, 1961, № 11. Гр. Гроденский. Евгений Иванович Чарушин. К 60-летию со дня рождения.— В кн.: О литературе для детей. Вып. 6. Л., 1961. Гр. Гроденский. Е. Чарушин. Л., 1962. Э. Ганкина. Русские художники детской книги. М., 1963, с. 118—121. А. Лосев. Доброе сердце художника.— Нева, 1965, № 10. Э. Ганкина. Искусство, отданное детям.— Искусство, 1965, № 6. А. Девишев. Художник, зверята и ребята.— Детская литература, 1966, № 9. Чарушин. Альбом. Вступит, ст. В, Петрова. М., 1967. A. Митяев, Ю. Молоканов. Две книжки Чарушиных. — Детская литература, 1968, № 4. Э. Ганкина. Евгений Иванович Чарушин. — В сб.: Искусство книги. Вып. 6. М., 1970. Э. Попова. Чарушинские зверята. — Семья и школа, 1973,...

2. Кузнецов Э.: Звери и птицы Евгения Чарушина. Часть 2.

Входимость: 1. Размер: 30кб.

Часть текста: Одеждой студенты предвосхищали будущих хиппи: шинели, драные полушубки, дамские салопы, кое-как самодеятельно приспособленные к потребностям иной жизни. Экономили на носках, покупая чулки и обрезая и подвертывая их, когда они снашивались. При всем том пытались франтить. Чуть ли не сами шили себе наимоднейшие штаны-гольфы. Из Вятки бабушка слала Чарушину и его друзьям шерстяные носки домашней вязки — пестрые, с петушками, с узорами. С гольфами такие носки выглядели почти элегантно. Самому Чарушину жилось несравненно лучше других. Правда, он еще донашивал штаны, сшитые из суконной скатерти, на которой от влаги начинали проступать споротые узоры. Но зимой он ходил в роскошной пыжиковой шапке и в мохнатой куртке из собачьего меха. Он все время получал из дому посылки с едой, и посылки эти, неизменно упакованные в одинаковые, липового дерева, ящики из-под масла, уничтожались в тот же день при участии набегавших друзей. Уничтожения назывались оргиями, при всем том, что жизнь была самая скромная: пили редко и мало, и посещения любимой пивной «Олень» оказывались пределом разгула. Всегда общительный, интересный людям, вызывающий доверие, Чарушин обрастал друзьями и приятелями. К старому другу Васнецову прибавились новые — Валентин Курдов, потом Николай Костров, Василий Кобелев, и еще, и еще — «свои» с живописного факультета (и не только с него) и...

3. Кузнецов Э.: Звери и птицы Евгения Чарушина. Часть 3.

Входимость: 1. Размер: 81кб.

Часть текста: Чарушина. Часть 3. Все складывалось хорошо у Чарушина, и шутливые предсказания товарищей по Академии начинали сбываться. Но ему словно мало было. Почти в то же самое время, в 1929, а потом в 1930 году в печати начали появляться публикации его рассказов, и Чарушин, как вспоминали современники, стал приходить в детскую редакцию Ленгиза не только к Лебедеву, ведавшему художественной частью, но и к Самуилу Яковлевичу Маршаку, ведавшему частью литературной, и просиживал у него в тесной комнате, на знаменитом диванчике, на который можно было сесть, только отодвинув слегка стол. И Лебедев уже начинал хмуриться, посматривая на эти все затягивающиеся литературные сидения. Ревновал? Может быть, и ревновал, но главным было не то. Он убежден был, что художник обязан высказываться исключительно «средствами своего искусства... Он не мог простить Чарушину, что тот еще и пишет рассказы. Значит, он недостаточно одарен в своей области, если его тянет в соседнюю» 17 . Понимая своего ученика как художника (может быть, так, как тот сам себя не понимал), Лебедев оказался нечуток к нему как к человеку. В литературу Чарушина привели не неудовлетворенность собой или недоверие к себе как к художнику, и не жажда славы, и не желание утвердиться и здесь. Не подвижник, не фанатик, не честолюбец, жизнь свою он воспринимал цельно и не в силах был разделять на что-то главное (чему надо посвящать себя целиком) и не главное (без чего можно обойтись). Недаром в одной из своих поздних статей, объясняя ребятам, что такое родина, он писал:...