Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Ч"

1. Медвежата.

Входимость: 1. Размер: 7кб.

Часть текста: Е. Медвежата. - Л.: Детская литература, 1987. - Мои первые книжки. Есть такая деревня, называется Малые Сосны. Малые не потому, что сосны в лесу невелики, а потому, что ближняя деревня зовётся Большие Сосны. В отличие, значит, от той. В самом непроходимом лесу эти Малые Сосны. Дремучий кругом лес. Ели мхом обросли. Сосны в самом небе ветви раскинули. Осинник в сырых местах, как частокол, наставлен. И вся чаща в трухлявой валежине, в сырости. Не продерёшься через неё. Только лосям длинноногим и ходить тут, через валежник перешагивать. Принесли охотники после охоты из лесу двух медвежат. Принесли их в деревню, к Прасковье Ивановне в избу, сунули под лавку. Там и стали они жить. Прасковья Ивановна сама им соски сделала. Взяла две бутылки, тёплого молочка налила и тряпочками заткнула. Вот и лежат медвежата с бутылками. Спят, посасывают молоко, причмокивают и растут понемногу. Сначала с тулупа не слезали, а потом и по избе стали ползать, ковылять, кататься — всё подальше да подальше. Благополучно растут медвежата, ничего себе. Только раз медвежонок один чуть не помер с перепугу — кур принесли в избу. Мороз был на дворе такой, что вороны на лету замерзали, — вот кур и принесли, чтоб от холода упрятать. А медвежишко выкатился из-под лавки на них посмотреть. Тут петух на него и наскочил. И давай трепать. Да как трепал! И крыльями бил, и клювом, и шпорами порол. Медвежишко, бедняга, орёт, не знает, что ему и делать, как спасаться. Лапами, как человек, глаза закрывает и орёт. Еле его спасли. Еле его от петуха отняли. На руки взяли, а петух кверху прыгает. Как собака какая. Ещё долбануть хочет. Дня три после того не сходил с тулупа медвежишко. Думали, уж не подох...

2. Кузнецов Э.: Звери и птицы Евгения Чарушина. Часть 4.

Входимость: 5. Размер: 66кб.

Часть текста: Они успели — попали в один из последних эшелонов, везший коллектив Большого драматического театра, по удивительному стечению обстоятельств, в город Киров, то есть в бывшую Вятку, на родину. «Они» это были: Чарушин, его отец Иван Аполлонович, незадолго до того переехавший в Ленинград (а мать давно умерла), жена и сын Никита. Поезд шел семь дней. Сначала — под почти непрекращающуюся бомбежку. Ложились на нары все вместе, кучей, Никиту клали снизу: умирать всем вместе. Но пронесло. После Волхова стало вдруг тихо, и тишина показалась еще страшнее, зловещее. В Кирове первое время — некуда больше было деться, уже наступала зима — приютились у матери Натальи Аркадьевны и жили вшестером в одной комнатенке. Потом отец Юрия Васнецова отдал им под жилье маленькую баньку (сам Васнецов попал в Пермь, эвакуировавшись вместе с родственниками жены). Банька— шесть квадратных метров. От печи — угар, от двери — холод. Морозы были настоящие, вятские — лютые, до сорока градусов. Чарушин навел уют: раздобыл оберточной бумаги, обклеил стены и расписал по трафарету цветами клевера, а Никита нарисовал на печи большую Жар-птицу. Сделали кровать из старой широкой двери, Никита спал на полатях. Позже, когда слегка наладилась жизнь, Чарушина вызвали в Москву по...

3. Герасимова Д.: Чарушин Е. И. Волшебный мир зверей и птиц.

Входимость: 2. Размер: 20кб.

Часть текста: картина, изображавшая двух терьеров, гоняющихся за крысой. Напротив находилась табачная лавка, в витрине которой стоял слон, нагруженный тюками. А в магазине на соседней улице торговали дичью. Э. Сетон-Томпсон. Маленькие дикари. В день смерти великого немецкого зоолога Альфреда Эдмунда Брема в небольшом российском городке Вятка в семье губернского архитектора Ивана Аполлоновича Чарушина родился мальчик, чьи рисунки к детским книгам о животных прославились на весь мир. Евгений Иванович Чарушин (11. 11. 1901, Вятка — 18. 02. 1965, Ленинград) — российский график, писатель, заслуженный деятель искусств РСФСР (1945). Оформил несколько десятков книг для детей. Иллюстрировал собственные рассказы. Его книги выходили в Англии, США, Японии, Индии, Болгарии, других странах; их общий тираж превышает шестьдесят миллионов экземпляров… …Семья губернского архитектора Ивана Аполлоновича Чарушина жила широко и очень дружно. В доме собирались музыканты, художники, а сам дом был наполнен необыкновенными вещами, привезёнными дядей маленького Жени из Китая, Вьетнама, Японии, с Сахалина. Любовь к природе родители прививали сыну с детства: «Отец брал меня во все свои поездки по Кировской области. Ездили мы и днём и ночью, лесами и лугами, в пургу и осеннюю непогоду. И волки за нами гнались, и въезжали мы на токовище тетеревов, и глухарей...

4. 110 лет со дня рождения Евгения Ивановича Чарушина (100 имен: биографический словарь - 1999).

Входимость: 1. Размер: 6кб.

Часть текста: биографический словарь - 1999). http://library.m-ten.ru/news/dates/37-dates/344-110-.html Чарушин Евгений Николаевич//Писатели нашего детства. 100 имен: биографический словарь в 3 частях. Ч. 2. - М.: Либерия, 1999. - С. 394-397 11 ноября 110 лет со дня рождения русского писателя, художника-иллюстратора Евгения Ивановича Чарушина (1901-1965), автора «Кто как живет», «Моя первая зоология», «Про белочек, зайчат и веселых медвежат» и др. Сколько книг написано о природе! А сколько писателей бралось за карандаш, чтобы изобразить своих героев: медведей, волков и прочую живность! Но книги Евгения Ивановича Чарушина все-таки невозможно не узнать. Вот в углу страницы притаился крохотный пушистый котенок. Спинка выгнута, хвост трубой, ушки торчком. Так и хочется его погладить, провести ладонью по странице, по пушистой теплой шкурке. Но приглядитесь? Котенок ли это? Нет, маленький рысенок глядит на нас во все глаза. Трудно представить, что вся эта теплая пушистость "выходила" из твердого литографского камня, который надо было особым образом процарапать острой иглой, покрыть краской и только потом получить оттиск-изображение на бумаге. А путь к этому рисунку был прямым и естественным: "Я... художник и писатель... благодаря моему детству. Отец мой — художник-архитектор. Мать — спец без диплома — животновод и огородник". Так писал о себе сам Евгений Иванович Чарушин. Сколько разных животных перебывало в их деревенском двухэтажном доме! А хотелось еще и еще — ну, хотя бы жирафа или тапира. Стоит ли удивляться, что любимой книжкой, от которой дух захватывало, была у маленького Жени "Жизнь животных" Брема. Даже букву "Р" мальчик выучился говорить,...

5. Сорока

Входимость: 1. Размер: 7кб.

Часть текста: «Я вижу! Вижу! Вот он где!» Зверь от сороки таится. А сорока от него ни на шаг. Куда он — туда и она. Он по полю — сорока над ним стрекочет: «Я тебя вижу! Я тебя вижу! Не беги — догоню. Не ешь — отниму!» Вот она какая, сорока! Ходит тетёрка по полянке, бережёт цыплят. А они копошатся, разыскивают еду. Летать ещё не научились, ещё не выросли. Кто побольше, тот их и обидит. Увидела сорока-воровка добычу. Притаилась, подскакивает поближе, поближе. Хочет пообедать. «Квох! Квох! — крикнула тетёрка. — Враг близко!» Глядит, глядит сорока — ни одного цыплёнка не видит. Нет никого! Некого хватать! Некого глотать! Рассердилась: «К-как это так! К-ак это так!» Тут налетела на неё тетёрка и погнала прочь. Отогнала. Вернулась, квохчет: «Квох! Квох! Нет врага близко!» Все и вылезли, кто откуда: кто из-под шишки, кто из-за сучка, кто из ямки, кто из-за бугорка. Целая компания из-под пенька. Улетела сорока от тетёрки, почистилась. И снова поглядывает — слушает. Не идёт ли кто? Нет ли где еды? Нельзя ли у кого чего отнять-отобрать? Порявкивает медведица. Не слушают её мишки. Балуются. Один по луже бьёт лапами — брызги летят. Мишке это нравится. Другой на калину залез, качается, как на качелях. Сорока тут как тут и кричит: «Вижу! Вижу! Вы что делаете?» Сразу медведица замолчала. А мишки испугались. Глупые, а понимают: пока рычала, ворчала медведица — никакого врага не было. Можно было баловаться. А замолчала — значит, прятаться надо. Мишка — из лужи, мишка — с калинки, и поскакали в чащу, где погуще, пока сорока от них не отвязалась. Волчонкам волчица принесла еду. Каждый еду к себе потянул. Ворчат-рычат. А сорока сверху как закричит: «Я всё вижу! Отдай! Я вижу!» Волки врассыпную, кто куда. А волчица от сороки не таится. Сорока над ней...