Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "О"

1. Кузнецов Э.: Звери и птицы Евгения Чарушина. Часть 4.

Входимость: 1. Размер: 66кб.

Часть текста: больнично-тревожные синие лампочки. Финская война кончилась быстро, но тревога осталась до июня 1941 года. Правда, когда началась война, первое время казалось, что все еще как-то обойдется и можно не уезжать. Чарушин попробовал делать плакаты в агитационном коллективе «Боевой карандаш» и успел напечатать литографированную сатирическую открытку «Фашистский волк». Работа эта была явно не по его возможностям, но во время войны о таких вещах не задумываются. Потом положение стало тревожным, начались бомбежки и обстрелы. После событий под Лугой стало ясно, что уезжать необходимо и можно не успеть. Они успели — попали в один из последних эшелонов, везший коллектив Большого драматического театра, по удивительному стечению обстоятельств, в город Киров, то есть в бывшую Вятку, на родину. «Они» это были: Чарушин, его отец Иван Аполлонович, незадолго до того переехавший в Ленинград (а мать давно умерла), жена и сын Никита. Поезд шел семь дней. Сначала — под почти непрекращающуюся бомбежку. Ложились на нары все вместе, кучей, Никиту клали снизу: умирать всем вместе. Но пронесло. После Волхова стало вдруг тихо, и тишина показалась еще страшнее, зловещее. В Кирове первое время — некуда больше было деться, уже наступала зима — приютились у матери Натальи Аркадьевны и жили вшестером в одной комнатенке. Потом отец Юрия Васнецова отдал им под жилье маленькую баньку (сам Васнецов попал в Пермь, эвакуировавшись вместе с родственниками жены). Банька— шесть квадратных метров. От печи — угар, от двери — холод. Морозы были настоящие, вятские — лютые, до сорока градусов. Чарушин навел уют: раздобыл оберточной бумаги, обклеил стены и расписал по трафарету цветами клевера, а Никита нарисовал на...

2. Чарушин Евгений Иванович (с сайта funeral-spb.narod.ru).

Входимость: 1. Размер: 19кб.

Часть текста: области. Ездили мы и днём и ночью, лесами и лугами, в пургу и осеннюю непогоду. И волки за нами гнались, и въезжали мы на токовище тетеревов, и глухарей вспугивали с вершин сосен. И восход солнца, и туманы утренние, и как лес просыпается, как птицы запевают, как колёса хрустят по белому мху, как полозья свистят на морозе - всё это я с детства полюбил и пережил". В формировании характера мальчика огромную роль сыграла его мама, Любовь Александровна (урождённая Тихомирова). "Моя мать, - вспоминал Евгений Иванович, - садовод-любитель. Копаясь в своем садике, она делала прямо чудеса. Конечно, я принимал участие в ее работе. Вместе с ней ходил в лес собирать семена цветов, выкапывать разные растения, чтобы их "одомашнить" в своем саду, вместе с ней выкармливал уток и тетеревов, и моя мать, очень любящая все живое, передала мне эту любовь. Цыплята, поросята и индюшата, с которыми всегда было много хлопот; козы, кролики, голуби, цесарка с перебитым крылом, которое мы лечили; ближайший мой приятель - трехногий пес Бобка;...

3. Кузнецов Э.: Звери и птицы Евгения Чарушина. Часть 2.

Входимость: 1. Размер: 30кб.

Часть текста: стеной. В нем узнавалось и не узнавалось все, что раньше было известно по книгам, открыткам, картинкам, рассказам, — все оказывалось на месте и вместе с тем не таким, как представлялось раньше. Студенческая жизнь была трудная, но по молодому энтузиазму переносимая, а в чем-то и увлекательная. Бедные были все, и устрашающе. Традиционный бесплатный хлеб в столовой спасал многих. Одеждой студенты предвосхищали будущих хиппи: шинели, драные полушубки, дамские салопы, кое-как самодеятельно приспособленные к потребностям иной жизни. Экономили на носках, покупая чулки и обрезая и подвертывая их, когда они снашивались. При всем том пытались франтить. Чуть ли не сами шили себе наимоднейшие штаны-гольфы. Из Вятки бабушка слала Чарушину и его друзьям шерстяные носки домашней вязки — пестрые, с петушками, с узорами. С гольфами такие носки выглядели почти элегантно. Самому Чарушину жилось несравненно лучше других. Правда, он еще донашивал штаны, сшитые из суконной скатерти, на которой от влаги начинали проступать споротые узоры. Но зимой он ходил в роскошной пыжиковой шапке и в мохнатой куртке из собачьего меха. Он все время получал из дому посылки с едой, и посылки эти, неизменно упакованные в одинаковые, липового дерева, ящики...

4. Глоцер В.: Мир Евгения Чарушина (рецензия на книгу Э. Кузнецова "Звери и птицы Евгения Чарушина").

Входимость: 1. Размер: 12кб.

Часть текста: сказать о Чарушине по-новому. А — сказано. Всякий пишущий знает по себе, как непросто очертить художественную индивидуальность, и сделать это, пожалуй, тем труднее, чем заметней, очевидней, сильней индивидуальность художника. Похоже, что Э. Кузнецову, автору книги «Звери и птицы Евгения Чарушина» (М.: Сов. художник, 1983), подобная трудность незнакома. С легкостью и, я бы сказал, с известным артистизмом он выявляет индивидуальность мастера. Вначале, конечно, он должен сказать вообще об анималистике как о жанре, ибо в нем мастер прославился. «Анималистика <...>, — пишет автор, — давно существовала в искусстве, но как некий прикладной, ремесленный жанр, и отношение к ней было традиционно снисходительным. Некоторые большие мастера хорошо рисовали животных (хотя и не все), но никто из них не делал и никогда не сделал бы это основным занятием. Живописцы второго и даже не второго, а третьего ряда — да, а еще добросовестные рисовальщики картинок для научных книг и атласов. Но Чарушин, хотел работать на уровне подлинного искусства...» Высота обозначена. Теперь предстоит сказать, чего же достиг художник. Размышляя о двух его книжках-картинках 1929 года — «Вольные птицы» и «Разные звери», — Э. Кузнецов говорит: «У Чарушина <...> каждая (без исключения!) картинка прежде всего произведение искусства — и мы так на нее смотрим, а уже потом воздаем должное точности художника. <...> Каждая картинка не похожа на другую, в каждой свой собственный эмоциональный мотив — определенный характер в определенном состоянии....

5. Герасимова Д.: Чарушин Е. И. Волшебный мир зверей и птиц.

Входимость: 1. Размер: 20кб.

Часть текста: Эдмунда Брема в небольшом российском городке Вятка в семье губернского архитектора Ивана Аполлоновича Чарушина родился мальчик, чьи рисунки к детским книгам о животных прославились на весь мир. Евгений Иванович Чарушин (11. 11. 1901, Вятка — 18. 02. 1965, Ленинград) — российский график, писатель, заслуженный деятель искусств РСФСР (1945). Оформил несколько десятков книг для детей. Иллюстрировал собственные рассказы. Его книги выходили в Англии, США, Японии, Индии, Болгарии, других странах; их общий тираж превышает шестьдесят миллионов экземпляров… …Семья губернского архитектора Ивана Аполлоновича Чарушина жила широко и очень дружно. В доме собирались музыканты, художники, а сам дом был наполнен необыкновенными вещами, привезёнными дядей маленького Жени из Китая, Вьетнама, Японии, с Сахалина. Любовь к природе родители прививали сыну с детства: «Отец брал меня во все свои поездки по Кировской области. Ездили мы и днём и ночью, лесами и лугами, в пургу и осеннюю непогоду. И волки за нами гнались, и въезжали мы на токовище тетеревов, и глухарей вспугивали с вершин сосен. <…> И восход солнца, и туманы утренние, и как лес...